evgeniykoval | Экспедиция "Россия". Финал. Владивосток. Часть 1-я

Экспедиция "Россия" во главе с

sergeydolya добралась до Владивостока. Два месяца пути. Двадцать две тысячи километров. Более 30 участников, которые присоединялись на разных этапах маршрута. Всего два общения с гаишниками и один штраф. Одна авария. Пять проколотых колёс. Участники в ЖЖ:

yarmoshuk,

annaloca,

dmitrydonskov,

savchenko_alex и оператор

zvoha

Во время экспедиции на джипиэс-трекерре написали самое большое слово в мире — "Россия" и это самый большой в мире артобъект.

Владивосток казался далёким и недостижимым, но добрались. Всё, это финал.

Приехали во Владивосток генеральный директор поисковой системы "Спутник" — Максим Хромов и пресс-атташе Дмитрий Чистов.

Сбор на острове "Русском". Впереди посещение набережной ДВФУ и обед.

Тачку прокачиваем.

Блогеры кормили местного кота гребешками и сёмгой. Хорошо живём.

Забыли закрыть окно. Вся "Россия" в салоне.

Интервью телеканалам.

Праздник.

Это то с чего снимают "Сердце города" — квадрокоптер.

Подготовка "сердца".

Ну и завершение экспедиции "Сердце города" Владивостока на набережной Цесаревича.

Заливаем фотографии на сайт.

Ян позирует.

Живность со всей России.

Снова интервью.

Ииии.... финал.

Ребята, спасибо за приглашение в такой амбициозный проект и такое знакомство и спасибо "Ростелекому" за приглашение.

Flat | Top-Level Comments Only

From:

strangeleopard.livejournal.com

барин приехал

From:

evgeniykoval.livejournal.com

нормальный чел он

From:

strangeleopard.livejournal.com

много чего с квадролёта снято?

From:

evgeniykoval.livejournal.com

Снимал

zvoha у меня нет ничего... И примамедиа снимали

From: (Anonymous)

ты крут

From: (Anonymous)

Поздравляем

From:

acat.livejournal.com

Слово «спутник» витало в те дни в камере, и о спутниках были все наши разговоры. Только здесь это означало не космический аппарат, а пластмассовый шарик (точней — большую фасолину из пластмассы), вживляемый в член для усугубления ощущений партнерши. Никого не интересовало, что до акта любви кому оставалось три, а кому — и пять-шесть лет, приподнятость царила такая, словно завтра уже всех ожидало свидание с требовательной многоопытной любовницей, которую так приятно было бы ошеломить новинкой.

...

Впрочем, по порядку. С утра. Или точнее — с вечера, ибо все начали готовить еще вечером. В большом грязно-буром куске хозяйственного мыла аккуратно вырезается небольшое отверстие. Ножом служит черенок заранее украденной алюминиевой ложки — он заточен о бетонный пол до полной похожести на скальпель. Несколько часов непрерывного первобытного труда ушло на это у кого-то из чуханов камеры. Далее над этой ямкой, проделанной в куске мыла, плавится на спичке целлофановый пакет. Издавая мерзкий запах, частично сгорая, он черно-бурыми каплями льется, заполняя отверстие и застывая в нем. Тут кусок мыла разрезается, вытаскивается образовавшийся твердый сгусток, и его долго-долго шлифуют о тот же бетонный пол камеры, доводя до вида большой и гладкой фасолины. Есть любители, которым кажется мал этот размер, тогда изготавливается фасолина размером в желудь. Спутник готов, теперь его будут запускать. Существует здесь откуда-то взявшаяся убежденность (безапелляционным суждениям знатоков вообще очень верят в тюрьмах), что раны от острых режущих орудий заживают медленнее и хуже, поэтому бритва, хоть и есть она обычно в камере, для операции не годится — надрез должен быть рваным и неровным. Поэтому употребляется ручка от зубной щетки, обточенная о тот же пол. Итак, доброволец, идущий на эту косметическую операцию (просто не знаю, как ее назвать по-другому), кладет член на стол, за которым камера обычно ест (вокруг толпятся болельщики и ожидающие своей очереди), и двумя пальцами оттягивает на нем, распластывая по столу, кожу у основания головки. Эксперт по спутникам наставляет острие ручки зубной щетки и сильно бьет сверху. Тут очень важное отступление. В камере нечем бить, это издавна предусмотрено устроителями тюремного режима. В качестве молотка используется (о книга, источник знаний!) самый толстый том из книг, читаемых в камере. У нас в камере честно служил этой цели (и боюсь, что не в одной нашей камере и не одной смене заключенных служил) увесистый роман Фадеева «Молодая гвардия». (Так что книги действительно имеют свою судьбу — древние, как всегда, были правы. Замечательным показалось мне созвучие названия с возрастом и занятиями сокамерников.) Иногда, если толстых книг нет, используется коробка с костяшками домино, только удар тогда слабей, а ручка щетки должна пробить кожу и воткнуться в стол — высший класс операции, когда ее вытаскивают с трудом. От удара доброволец охает, закусив губу (вскрикивать неудобно, очень ведь мужская операция), бледнеет (хочешь быть красивым — терпи, к сексуальному обаянию это тоже, безусловно, относится), но покорно смотрит, как эксперт-оператор, не обращая внимания на кровь, быстро и ловко заталкивает в образовавшуюся рваную щель заготовленную фасолину-спутник. Справедливости ради не могу не отметить, что стерилизация предмета производится — его уже ополоснули под краном, смыв пыль от шлифовки о бетонный пол. Далее рану посыпают истолченной таблеткой белого стрептоцида (если он есть) и перевязывают подручной тряпкой, чаще всего это разорванная на полосы майка. Первую ночь оперированный обычно кряхтит, ворочается, часто стонет во сне. Дня через три-четыре (молодость есть молодость) уже моется со всеми в бане, горделиво демонстрируя любопытным свою новую сокровенную деталь. Некоторые вживляют по три штуки, симметрично располагая их вокруг члена, и ожерелье такое всегда внушает новичкам уважение.

(с) Игорь Губерман, "Прогулки вокруг барака"